Форум » Вопросы по форуму » ИСТОРИЯ ТАБАСАРАНА » Ответить
ИСТОРИЯ ТАБАСАРАНА
ИИР: ПРЕДИСЛОВИЕ Табасаранский народ вместе с дагестанскими народами волею судеб, оказавшись на исто-рической тропе «великого переселения народов», на исторической арене «великого пере-дела мира», на древней земле, где встретились в ранней юности три мировые религии; иу-даизм, христианство и ислам, более 2000 лет боролись за свободу, независимость и за свое существование. Естественное стремление табасаранского народа к свободе и независимости отразилось в древних исторических источниках, в народном творчестве в виде преданий, легенд и притч о героических защитниках земли предков. Такая палитра несказочной прозы более двухтысячелетней духовной истории Табасарана была следствием господства в «Стране хребтов» сначала язычества, затем зороастризма, иудаизма, христианства и, наконец, ислама. Автором сделана попытка по древним историческим источникам воссоздать хронологию событий исторического развития табасаранского народа с древнейших времен до наших дней. Краткий курс по Истории Табасарана является не завершенной. Молодому поколе-нию есть о чем думать. «Каждый народ, — как писал академик Б. Рыбаков — должен знать свою историю и уметь соотнести ее с историей других народов. Ведь у каждого из них свое прошлое, своя куль-тура, свой язык». В настоящее время поворот к изучению исторического прошлого вызвал огромный интерес к культурному наследию всех народов. Освободившись от многих догм духовной несвободы, идеологизации жизни, общество приходит к признанию приоритета общечеловеческих ценностей. Выражаю особую и искреннюю благодарность Ильясову Солтансаиду Яндархановичу, кумыку по национальности, инженеру-электрику по специальности, знатоку истории та-басаранского народа, который открыл мне глаза в мир исторического развития моего ма-ленького народа с древнейших времен до наших дней и благодаря которому написана эта великая история моего маленького народа.
Исаев И. Р: В антироссийском лагере в 1818 г. оказалось большинство дагестанских владельцев – ха-ны аварский, мехтулинский, казыкумухский, майсум и кадий табасаранские, кадий аку-шинский и др. Повстанцы планировали вторгнуться в Кубинскую провинцию и Кюрин-ское ханство . «Дагестанцы не оставляли, – отмечает Н.Ф. Дубровин, – своих намерений и приготовлялись, вместе с чеченцами, отстаивать свою стесненную независимость. Ших-Али-хан из Акуши отправил своих посланных к Абдул-беку эрсинскому, приглашая его в собрание и предлагая принять на себя возбуждение табасаранского народа к восстанию. С наступлением осени антироссийская активность дагестанских владельцев резко усили-лась. «…Аварский хан собирал под свои знамена дагестанцев, обещал им истребить наши войска, дать горцам полную свободу и изгнать русских. Ших-Али-хан составил себе отряд из акушинцев. Абдула-бек эрсинский формировал свою толпу из Табасарани». В организации антироссийских выступлений в Дагестане в 1818-1819 гг. свою провокаци-онную роль, как всегда, сыграл и Иран. К 20-м числам октября 1818 г. вокруг Башлы собралось около 20 тыс. повстанцев, пред-ставлявших «все племена и народы Дагестана». Здесь были акушинцы, даргинцы, кара-кайтагцы, табасараны. «Пестель не принял никаких мер против нечаянного нападения. Находясь с самого ранне-го утра в веселом расположении духа и проводя день в самом оскорбительном для населе-ния распутстве, генерал Пестель не видел, что совершалось вокруг него, не замечал, что жители вывозят свои семейства, имущество и имеют открытое сношение с неприятелем» . 23 октября начался штурм Башлы, закончившийся разгромом отряда Пестеля (его потери – около 500 человек убитыми и ранеными, в том числе – 12 офицеров). Российские войска, «опасаясь остаться без продовольствия, быть отрезанными от сообщения, не ожидая ни откуда помощи и получив сведение, что Ших-Али-хан со своею толпою отделился и дви-нулся к Кубе» и, учитывая, что «большая часть зарядов и патронов были израсходованы», оставили Башлы и с трудом отступили в Дербент. Во время отступления «горцы, в тече-ние четырех с половиною часов, отчаянно наседали на отступавших, но, встречаемые ка-ждый раз картечью, должны были отказаться от своего намерения уничтожить отряд, от-ступивший сначала к р. Бугами (Уллу-чай), а потом к Дербенту». Личная зависимость райят от беков значительно усилилась. Все это вызвало рост соци-альной напряженности и антифеодальные выступления в ряде районов Дагестана. Так, в Табасаране в 1819 г. крестьяне «отказались от должного послушания и возмутились про-тив беков Мустафы-кадия и Кихляр-Кули Табасаранского, ограбили их дома и имения», «преданный Ермолову кадий, управляющий страной, был убит заговорщиками». Излюбленным тактическим приемом Ермолова было раздробление сил противника. В этих целях в июне главнокомандующий направляет один отряд под командованием кн. Мадатова в Приморский Дагестан, на границу между Кубинской провинцией и Табасара-ном, а второй – под начальством А. Вельяминова – на Кумыкскую равнину, к Эндери. В начале июля сюда же прибыл и сам Ермолов. Ермолов считал опасным начать военные действия с таким отрядом против значительно превосходящих сил повстанцев. Поэтому он предписывал Мадатову: «…Вам надобно с большой осмотрительностью расположить ваши действия, всегда согласуя оные с глав-нейшей целью, которая в том состоит, чтобы до общего движения осенью, охранить спо-койствие Кубинской провинции и не допустить неприятеля ворваться в оную». Поэтому в реляции Мадатову 26 июля 1819 г. он указывал: «Ты верно уже пришел с иностранными твоими легионами (татарами). Теперь надо ограничиться наблюдением за Табасаранью и пользоваться случаями делать возможный вред Абдул-беку эрсинскому, зятю Ших-Али-хана… Ударит час Божий – и преступники изобличатся». «Размножай страх и ужас между злодеями, ты хорошо знаешь татар. – писал «проконсул» Мадатову в августе 1819 г.
Исаев И. Р.: В антироссийском лагере в 1818 г. оказалось большинство дагестанских владельцев – ханы аварский, мехтулинский, казыкумухский, майсум и кадий табасаранские, кадий акушинский и др. Повстанцы планировали вторгнуться в Кубинскую провинцию и Кюринское ханство . «Дагестанцы не оставляли, – отмечает Н.Ф. Дубровин, – своих намерений и приготовлялись, вместе с чеченцами, отстаивать свою стесненную независимость. Ших-Али-хан из Акуши отправил своих посланных к Абдул-беку эрсинскому, приглашая его в собрание и предлагая принять на себя возбуждение табасаранского народа к восстанию. С наступлением осени антироссийская активность дагестанских владельцев резко усилилась. «…Аварский хан собирал под свои знамена дагестанцев, обещал им истребить наши войска, дать горцам полную свободу и изгнать русских. Ших-Али-хан составил себе отряд из акушинцев. Абдула-бек эрсинский формировал свою толпу из Табасарани». В организации антироссийских выступлений в Дагестане в 1818-1819 гг. свою провокационную роль, как всегда, сыграл и Иран. К 20-м числам октября 1818 г. вокруг Башлы собралось около 20 тыс. повстанцев, представлявших «все племена и народы Дагестана». Здесь были акушинцы, даргинцы, каракайтагцы, табасараны. «Пестель не принял никаких мер против нечаянного нападения. Находясь с самого раннего утра в веселом расположении духа и проводя день в самом оскорбительном для населения распутстве, генерал Пестель не видел, что совершалось вокруг него, не замечал, что жители вывозят свои семейства, имущество и имеют открытое сношение с неприятелем» . 23 октября начался штурм Башлы, закончившийся разгромом отряда Пестеля (его потери – около 500 человек убитыми и ранеными, в том числе – 12 офицеров). Российские войска, «опасаясь остаться без продовольствия, быть отрезанными от сообщения, не ожидая ни откуда помощи и получив сведение, что Ших-Али-хан со своею толпою отделился и двинулся к Кубе» и, учитывая, что «большая часть зарядов и патронов были израсходованы», оставили Башлы и с трудом отступили в Дербент. Во время отступления «горцы, в течение четырех с половиною часов, отчаянно наседали на отступавших, но, встречаемые каждый раз картечью, должны были отказаться от своего намерения уничтожить отряд, отступивший сначала к р. Бугами (Уллу-чай), а потом к Дербенту». Личная зависимость райят от беков значительно усилилась. Все это вызвало рост социальной напряженности и антифеодальные выступления в ряде районов Дагестана. Так, в Табасаране в 1819 г. крестьяне «отказались от должного послушания и возмутились против беков Мустафы-кадия и Кихляр-Кули Табасаранского, ограбили их дома и имения», «преданный Ермолову кадий, управляющий страной, был убит заговорщиками». Излюбленным тактическим приемом Ермолова было раздробление сил противника. В этих целях в июне главнокомандующий направляет один отряд под командованием кн. Мадатова в Приморский Дагестан, на границу между Кубинской провинцией и Табасараном, а второй – под начальством А. Вельяминова – на Кумыкскую равнину, к Эндери. В начале июля сюда же прибыл и сам Ермолов. Ермолов считал опасным начать военные действия с таким отрядом против значительно превосходящих сил повстанцев. Поэтому он предписывал Мадатову: «…Вам надобно с большой осмотрительностью расположить ваши действия, всегда согласуя оные с главнейшей целью, которая в том состоит, чтобы до общего движения осенью, охранить спокойствие Кубинской провинции и не допустить неприятеля ворваться в оную». Поэтому в реляции Мадатову 26 июля 1819 г. он указывал: «Ты верно уже пришел с иностранными твоими легионами (татарами). Теперь надо ограничиться наблюдением за Табасаранью и пользоваться случаями делать возможный вред Абдул-беку эрсинскому, зятю Ших-Али-хана… Ударит час Божий – и преступники изобличатся». «Размножай страх и ужас между злодеями, ты хорошо знаешь татар. – писал «проконсул» Мадатову в августе 1819 г.
Исаев И. Р.: «… 21-го числа двинулся къ табасаранскому с. Вечрикъ. Местность, по которой приходи-лось следовать отряду покрыта, была лесомъ и представляла непрiятелю все выгоды для упорной обороны. 3-й баталiонъ Дагестанского полка находился въ этотъ день въ левой цепи отряда выдерживая натискъ непрiятеля, засевшего въ лесу и открывшаго убiйственный огонь по цепи и ея резервам… …Табасаранцы, возбужденные противъ насъ Хаджи-Муратомъ, дрались отчаянно; поль-зуясь местностью и прiкрытiемъ изъ вековыхъ деревьевъ, они безнаказанно поражали на-ши войска, вырывая жертву за жертвой изъ его рядов. Въ особенности трудная задача досталась на долю 9-й мушкетерской роты, которая составляла связь левой цепи съ арiергардомъ; здесь неприятель развилъ особенно сильный огонь и несколько разъ поры-вался ударить въ mашки, но готовность резервовъ встретить горцевъ удерживала послед-нихъ на прiлiной дистанцiи… Потери 3-го батальона в этом деле были чувствительны, особенно въ 9-й роте, въ которой изъ строя выбыло 5 человекъ убитыхъ, 12 раненых и контуженныхъ. … Между темъ табасаранцы, убедившись въ невозможности остановить движенiе нашiхъ войскъ и видя печальную участь двухъ своихъ ауловъ, которые со всемъ имуществомъ жителей преданы были огню, прiнадлежавшие имъ хлеба потравлены милiциею поторо-пились изьявить намъ покорность. … Во время рубки леса табасаранцы постоянно беспокоили отрядъ своими выстрелами и угадывая движенiе наше къ Ругучу и Ханаху, устроили на высотахъ впереди этихъ аулов довольно крепкiе завалы, чтобы остановить дальнейшее наше следованiе… … Участь, постигшая Ругучъ и Ханахъ, произвела должное впечатленiе на жителей дру-гихъ табасаранскихъ ауловъ…» Боевая летопись 82-го Дагестанского Его Императорского Величества Великого кня-зя Николая Михаиловича полка во время Кавказской войны (1845-1861гг). Составилъ штабсъ-капитанъ Игнатович.
иир: В начале августа 1819 г. Мадатов принял командование над экспедиционным отрядом, назначенным для обороны богатой Кубинской провинции. Ермолов не считал отряд Мадатова способным вести серьезные наступательные действия и поэтому рекомендовал князю ограничиться наблюдением за Табасаранью, где вызревало восстание горцев. Мадатов, однако, имел разведданные, что противник пока не готов к активным действиям, и решил перенести борьбу на его собственную территорию, с тем, чтобы разгромить неприятеля, пока тот не собрался с силами. План Мадатова был достаточно рискованным, причем Валериан Григорьевич не счел даже нужным ставить в известность о нем Ермолова, поскольку дорожил каждой минутой, и взял всю ответственность за операцию на себя. Российский отряд внезапно переправился через реку Самур и, быстро пройдя Кюринское ханство, стал на самой границе южной Табасарани. Чтобы скрыть свои намерения, Мадатов распустил слух, что идет в Дербент, но ночью захватил Марату - узел дорог, расходившихся оттуда на Кубу, Дербент и в Каракайтаг. Как бы ни тяжело дался его войскам двухдневный форсированный марш на Марату, отдыха своим подчиненным Мадатов не дал. Жители аулов, через которые проходили российские войска, уже послали гонцов в аул Хошни, где находились несколько тысяч мятежников, чтобы предупредить их вожаков о приближении русских. Было принято решение, в ту же ночь совершить нападение на непокорных горцев для захвата основных руководителей восстания. До селения Хошни было около 30 километров. В целях внезапности нападения это расстояние отряду Мадатова нужно было преодолеть в течение всего одной ночи. Выступая в поход, князь отобрал из всего отряда только 500 бойцов, на силы, волю и безусловную храбрость которых он мог вполне положиться. Кроме того, Мадатов взял с собой три орудия, сотню донских казаков и туземную конницу. Войска шли на Хошни форсированным маршем, без привалов, в полном молчании. В целях скрытности движения колеса орудий обертывались солдатскими шинелями. На рассвете они были на месте. Конные воины стали спускаться в котловину, где располагался аул. Пехота, забыв об усталости, следовала за ними бегом. Кавалеристы стремительно ворвались в неприятельский лагерь и произвели в нём полное смятение. Пальба, стоны и дикие крики раздались со всех сторон. Ошеломленные мятежники стали разбегаться в разные стороны. Таким образом, одним решительным и смелым ударом, почти без пролития крови, была усмирена вся Табасарань. Мадатов вернулся в Марагу и оттуда именем императора объявил прощение всем участвовавшим в бунте. Затем при громе пушек табасаранцев торжественно привели к присяге на верность русскому царю.
ИИР: За Гурией была присоединена к России и Абхазия. Но в восточной части Закавказья волнения продолжались. Изгнанный владетель Кубы, Шейх-Али-хан, не оставлял в покое страны и тревожил ее постоянными набегами. Летом же 1810 г. эти набеги приняли размеры настоящего военного нашествия. Шейх-Али-хан собрал огромное скопище, преимущественно из жителей горной Табасарани, и с ним обложил Кубу. В Кубе в то время были сосредоточены два батальона Севастопольского полка, но они не решались выступить в поле. Между тем генерал князь Репнин, полагая, что в Кубе остался малочисленный гарнизон, а батальоны действуют в поле, отправил к Кубе из Баку майора Левицкого с небольшим отрядом. 13 августа этот отряд был окружен неприятелем и отступил к Баку. Это ободрило мятежников, и восстание распространилось по всей Кубинской провинции. Тормасов, изумленный малодушием начальников, запершихся в крепости с двумя батальонами, поспешил отправить туда полковника Лисаневича, на боевую опытность которого вполне полагался. Лисаневич взял из Карабага две роты егерей и, обойдя Кубу стороной, кинулся прямо на главное скопище Шейх-Али-хана. Мятежники защищались недолго и в страшном беспорядке бежали в Табасаранские горы. Освободив Кубу, Лисаневич двинулся вглубь Табасарани, где рассеял 5-тысячное скопище Шейх-Али-хана и возвратился обратно.
ИИР: За Гурией была присоединена к России и Абхазия. Но в восточной части Закавказья волнения продолжались. Изгнанный владетель Кубы, Шейх-Али-хан, не оставлял в покое страны и тревожил ее постоянными набегами. Летом же 1810 г. эти набеги приняли размеры настоящего военного нашествия. Шейх-Али-хан собрал огромное скопище, преимущественно из жителей горной Табасарани, и с ним обложил Кубу. В Кубе в то время были сосредоточены два батальона Севастопольского полка, но они не решались выступить в поле. Между тем генерал князь Репнин, полагая, что в Кубе остался малочисленный гарнизон, а батальоны действуют в поле, отправил к Кубе из Баку майора Левицкого с небольшим отрядом. 13 августа этот отряд был окружен неприятелем и отступил к Баку. Это ободрило мятежников, и восстание распространилось по всей Кубинской провинции. Тормасов, изумленный малодушием начальников, запершихся в крепости с двумя батальонами, поспешил отправить туда полковника Лисаневича, на боевую опытность которого вполне полагался. Лисаневич взял из Карабага две роты егерей и, обойдя Кубу стороной, кинулся прямо на главное скопище Шейх-Али-хана. Мятежники защищались недолго и в страшном беспорядке бежали в Табасаранские горы. Освободив Кубу, Лисаневич двинулся вглубь Табасарани, где рассеял 5-тысячное скопище Шейх-Али-хана и возвратился обратно.
ИИР: Восточный Кавказ глазами французского ученого [Шанталь Лемерсье-Келькеже. Социальная, политическая и религиозная структура Север-ного Кавказа в XVI в.] На южной оконечности Дагестана, в верхнем и среднем течении Самура, находилось ма-ленькое княжество Табасаран, управляемое двумя правителями, один из которых имел ти-тул «масум» (который турки-османы путали также с именем собственным), а другой - должность «кади»...В русских источниках практически нет упоминаний о нем, в то время как ос-манские документы придают ему большое значение вследствие его стратегического по-ложения близ пути Дербент - Ширван. Табасаран мог выставить одновременно 500 всад-ников. Табасаранский бек Гази-Салих В 1577 году при шахском дворе в Персии произошёл переворот. Шах Исмаил II был убит. К власти в Персии пришли враждебные суннитскому Кавказу кызылбаши. Религией кы-зылбашей был суфизм. В XVI веке суфии-кызылбаши заключили союз с шиитами, и по-корив весь Иран стали совершать набеги на суннитский Ширван, в прочем не опасные для Дагестана. Чопан-шамхал совместно со своим братом Туджалав Бурханудин-беком, таба-саранским беком Гази-Салихом, и в союзе с османской армией предпринял военный по-ход против кызылбашей, которые были полностью разгромлены и отступили за пределы Ширвана. События 1795 В 1795 году пришедший к власти в Иране Ага Мухаммед хан Каджар начал наступление на Кавказ. Азербайджанские ханы, правители Северо-Восточного Азербайджана, в том числе и современного Дагестана – шамхал Тарковский, уцмий кайтагский, владетели Та-басарана, Мехтулинского ханства, др. и картли-кахетинский царь Ираклий II заключили между собой союз и отказались подчиняться Ага Мухаммед хану. Абу-Муслим У упомянутого Абу-Муслима, араба по происхождению, было четверо сыновей: Рамазан, Ибрагим, Юсуф и Мухтар-Санджаб. У последнего родилось семеро сыновей. После отбы-тия Абу-Муслима на свою родину, семеро его внуков обосновались в селении Усуг, что под Шах-ал-Бурзом (гора Шалбуз). Здесь возник конфликт между прибывшими и жителя-ми селения Микрах. Поэтому они из селения Усуг разошлись в другие селения, в которых доныне живут из поколения в поколение. Вот имена сыновей Мухтар-Санджаба сына Абу-Муслима; Сейф-ад-дин, Юсуф, Наср-ад-Дин, Джамал, Абдулла, Хамзат, Али-Бархут. После этого Мухтар-Санджаб построил мечеть в селении Сейф-ад-Дина и умер в нем. Мухтар-Санджаб в свое время разбил войско микрахского Сам-Сама и все дела селения Микрах оказались в руках Сейф-ад-Дина. Юсуф обосновался в селении Куруш, Наср-ад-Дин и Рамазан в селениях Хина и Рутул, Мухаммед — в Шиназе, Джамал — в Яргуне, Абдулла в Курахе, Хамзат — в селении Рича, Али-Бархут — в селении Мака. У Юсуфа было четверо сыновей. Один из них жил в селении Штул, называемом Аиджалом, осталь-ные в селении Курах. Шабан сын Юсуфа жил в селении Хучни, Халибан — в селении Хи-на, Сейф-ад-Дин — в селении Фий, Рамазан — в Дигахе, Юсуф — в Усуге, Али — в Бач-кале, Халид — в Эчехюре, Джамал — в Муруге, Омар и Мухаммед—в селении Ахты, Хо-резми —в Алике, Абдулла — в Халтане, Раджаб — в Тпиге, Халифа — в Штуле, Рамазан — в Уиухе, Мухаммед — в Алике. Затем часть их перешла в Кубу, Шарван, Табасаран, Аваристан, Кумух, Кайтаг, Кубачи, Цудахар, Джар, Катех. Все они — из потомства Абу-Муслима, утверждает хроника. -------- В 1804 году генерал Цицианов занял Гянджу и переименовал ее в Елизаветполь. После этого он вошел в Баку, где был предательски убит братом бакинского хана Ибрагим-беком. Спустя два года русские войска заняли Дербент, Кубу и Баку. При этом молодой кубинский хан Шейх-Али всячески сопротивлялся действиям русских, оказывал им отпор. Но в 1808 году войско генерала Гурьева рассеяло отряды Шейх-Али, после чего управле-ние Кубинским ханством было поручено капитану Рябчикову. В 1809 году кубинским ха-ном был назначен бывший бакинский хан Мирза-Мухаммед II, живший в это время в Ку-бе. Сын указанного Мирзы-Мухаммеда II Абаскули-ага Бакиханов был известным уче-ным, поэтом и историком XIX века. Железные ворота Табасаран этнически был разнородным. Наряду с коренными жителями, здесь были коло-нии персидских поселенцев, а также арабских семей. Правитель владения носил титул та-басараншах. В Табасаране, пишет Бакиханов, в селениях: «Джалкан, Рукал, Камах, Мага-тир, Зиднан, Гумейди, Мутаги и Билхади, находящихся близ развалин города, основанно-го Ануширваном в связи с Дербендскою стеною, говорят на языке татов, одного из наре-чий древнеперсидского языка. Это дает возможность полагать, что они были жителями данного города, но по разорении его они переселились в окрестные деревни. В этом горо-де близ деревни Бильгяди есть ворота удивительной работы: их можно принять за Баб ал-хадид (Железные ворота), часто встречаемые в истории, а сама деревня может быть от них получила название, которое впоследствии стало Бильгади» Эпитафии Среди находок позднесредневековых эпитафий можно отметить две датированные эпита-фии середины XVI в. из табасаранского селения Цудук (Хивский район). На великолеп-ном, богато декорированном надмогильном памятнике из селения Гурик (Табасаранский район) мы прочли эпитафию Рамадана, сына Раджаба с датой 1043 г. хиджры (1633-34 г.). Это самая старая арабоязычная надпись селения. --------- Недавно в Табасаране обнаружен еще один из ранних памятников культовой архитектуры Дагестана. Это старинное сооружение в центре селения Хели-Пенджик Табасаранского района — остатки древнего минарета— имело круглую в плане форму, было сложено из крупных, хорошо обработанных каменных блоков размером 80x45x56, 116x53x43 см и т.д. и построено по сасанидской традиции: то «на образок», то «тычком». Высота сохранив-шейся части здания около 2 м, а диаметр — 3 м. Сохранился вход—несколько ступенек винтовой лестницы, идущих против часовой стрелки, как это бывает в минаретах. По-следнее обстоятельство и расположение сооружения в северо-западном углу мечети дают право наверное утверждать, что это минарет, причем один из самых старинных, сохра-нившихся на территории Дагестана. Датировать памятник очень трудно. Дело в том, что подобная кладка из крупных блоков, возможно, была сделана по аналогии с находящимся неподалеку крупным сооружением — фортом при Горной стене, построенным в VI в. (се-ление Татиль). Строения из крупных блоков встречались также и в соседнем поселении, прекратившем свое существование в XII1-XIV вв., поэтому вопрос о датировке минарета остается открытым: приблизительно это XI—XII вв. -------- К 1615 году относится короткая запись: "Тарих. О сражении табасаранцев с кызылбаша-ми". Состоялось большое сражение. Кызылбаши день за днем захватывали аул за аулом Табасарана и Кайтага и победили. И перебив многих, кызылбаши ушли. Дата 1024 г. х. (от 31 января 1615 года до 19 января 1616 года). Итак, к 1615 году антииранское движение перекинулось уже в Кайтаг и в Табасаран. ------- Надпись на арабоязычной рукописи, обнаруженной, как указывалось ранее, в с. Хурик Та-басаранского района в 1964 г., также свидетельствует о кровопролитных сражениях в 1614-1615 гг. табасаранских и кайтагских аулов против вторгшихся в их пределы шахских войск (кизылбашей), которые в конечном итоге вынуждены были уйти ни с чем.
ИИР: «…По собранным здесь сведениям оказалось, что Хаджи-Мурат с главным скопищем находился вблиз селения вольной Табасарани Гужнилу, в густом лесу, покрывавшем ущелье Рубаса. Узнав о приближении кн. Аргутинского Хаджи-Мурат бросился на юг к с. Хив и оттуда он повернулся к с. Хушни…Наконец отряд Аргутинского после мучительного марша вышел на поляну, окружающую Вичрик и Куркак… По упорству защиты своих завалов и по смелости, которые, с которою действовали горцы, видно было, что здесь сражались не одни табасаранцы и кайтагцы, но что Хаджи-Мурат действительно уделил сюда значительную часть своих мюридов. Бой был самый упорный…Стрелки наши прилагали к своему делу самое изощренное внимание… Левая цепь несколько раз ходила в штыки на мюридов, засевших в опушке, но выбить их оттуда не могли. Бой был решен артиллериею… Хаджи-Мурату удалось в восьми верстах от Хушни снова собрать значительную партию на высоких горах вольной Табасарани, но и здесь она была выбита с помощью артиллерии из завалов и рассеяна… Надежда их на несокрушимость правоверного воинства пошатнулась; кроме того деревням и всем их пожиткам предстояло неизбежное истребление… В ночь с 22-го на 23 июля Хаджи-Мурат ушел через вольную Табасарань к Джуфу-дагъ…» Гомборцы. История первого Кавказского стрелкового Его Императорского Величества Великого князя Михаила Николаевича батальона. Составил того же батальона штабс- капитан Ф. Арютунов.
Исаев И. Р.: В 1188 (1774) г., Фатх Али-хан, испросив помощь у императрицы Екатерины II, водворил спокойствие во всем Кавказском крае. Но когда после его смерти опять обнаружились беспорядки, то Ага Мухаммад-хан Каджар воспользовался ими и разорил Тифлис, нахо-дившийся под покровительством России. Вследствие этого в 1210 (1796) г. граф В. А. Зу-бов выступил с сильным отрядом против Персии. Начальник авангарда генерал-майор Соболев вместе с шамхалом Мухаммадом, уцмием Рустам-ханом и Рустамом — кадием Табасаранским, явившимися к нему с покорностью, пришел в Каякент и отправил посланника в Дербенд, требуя покорности от Шейх Али-хана, сына Фатх Али-хана, повторившего год назад обет подданства Российскому прави-тельству. Вопреки ожиданию получен был неприязненный ответ. 11 февраля войска под-ступили с северной стороны к городу. Генерал, не имея возможности взять город, не хотел рисковать напрасно и в ночь на 2 апреля возвратился на реку Дарваг, куда 30 апреля при-был с главным корпусом сам граф Зубов. 1 мая он подступил к городу Дербенду. На рас-стоянии одной мили от города конница кубинская и дербендская завязала дело с казаками, но была опрокинута. На четвертый день осады большой бастион, построенный Шейх Али-ханом на горе против города, был взят приступом, и бывшие в нем большей частью погибли. В тот же день генерал-майор Булгаков, проведенный Рустам-кадием с 10 тыся-чами солдат по тесным и лесистым дорогам из ущелья Дарваг, через Табасаран, прибыл на южную сторону города. И сразу же осаждающие с обеих сторон открыли сильный огонь. Городские жители, не видя возможности устоять, выбрали Хызыр-бека, сына Хаджи-бека Кёрчи депутатом и отправили в русский лагерь с прошением о пощаде. Просьба их была уважена. Шейх Али-хан с почетными лицами явился к графу и был с некоторыми особами задержан в лагере. Сестре его Пери Джахан-ханум было поручено временно управлять Дербендом и Кубой, 10 человек из дербендских почетных лиц по указанию Хызыр-бека были сосланы в Астрахань. Генерал Соболев остался начальником в Дербенде…Еще до выступления русских из Дербенда Пери Джахан-ханум, дочь Фатх Али-хана, вышла за-муж за Мехти-бека, который в том же году после смерти своего отца Магомеда стал шам-халом. Все богатство, собранное веками в доме Фатх Али-хана, перешло в ее руки, не-смотря на наличие прямых наследников. Другую свою сестру Чимназ-ханум она без раз-решения, Шейх Али-хана выдала за Абдулла-бека, сына Рустам-казия Табасаранского. Га-сан-хан отправился в Кайтак к уцмию Рустам-хану, за которого после смерти Фатх Али-хана вышла замуж его мать Гуризад-ханум из дома Илисуйских султанов. Едва только русские выступили из Дербенда, как, Шейх Али-хан возвратился туда из Казикумыка…12 марта 1801 г. император Павел скончался и на русский престол вступил сын его Алек-сандр. В связи с отправлением еще в прошлом году посольства к русскому двору в составе Гаджи-Таги от имени Гасан-хана Дербендского, Мирза-Аскера от имени. Шейх Али-хана Кубинского, Мирза Гади-бека от имени Гусейн Кули-хана Бакинского вместе с посланни-ками Мир-Мустафы Талышского и дагестанских владетелей — шамкала Мехти-хана, уц-мия. Рустам-хана, Умма-хана Аварского и Рустама — казия Табасаранского последовали от 28 августа 1800 г. именные рескрипты императора к каждому из этих владетелей. Им было повелено составить между собою союз и жить в согласии. ------------- В 1225 (1810) г. из Табасарана пришел Шейх Али-хан, где он жил полтора года, и с помо-щью Ханбутай-бека Хазринского и других кубинских жителей около четырех месяцев владел Кубинской провинцией, исключая город, где укрылись русские со своими привер-женцами, и начал строить новый город в деревне Крыз. Полковник Лисаневич при под-держке шекинской и ширванской конницы разбил Шейх Али-хана близ деревни Чичи и снова очистил провинцию. Шейх Али-хан отправился в Акушу и к нему присоединился зять его Абдулла-бек, который не сумел удержаться в Табасаране. Спустя некоторое вре-мя Шейх Али-хан с 3000 акушинцев через владения уцмия беспрепятственно перешел в Табасаран. Полковник Магомед-казий Табасаранский, брат казия Рустама, укрепился на неприступном месте в полумиле от деревни Хочни. Шейх Али-хан со своими кубинцами и дербендцами пошел на приступ и взял укрепление. Магомед бежал, а Абдулла-бек принял на себя звание казия. Спустя два месяца Магомед-казий опять вытеснил Абдуллу-бека, который удалился к Шейх Али-хану. Таким образом, пределы России, Персии и Турции постоянно подвергались войнам и грабежам…Шейх Али-хан с помощью Абу-Бекра, казия Акушинского, и денег, посылаемых ему из Персии, сумел вторично собрать акушинцев и с 8-тысячным ополчением из Акуши, Мехтули, Табасарана и Казикумыка, соединившись с Нух-беком, сыном Сурхай-хана II Казикумыкского, пошел на Кубу… ------------- Учитывая сложившуюся обстановку, Россия добивалась примирения владетелей Дагеста-на с Фатх Али-ханом. Кавказскому командованию удалось дважды в январе и апреле 1776 г. провести в с. Дарбах сборы, в которых участвовали Фатх Али-хан, шамхал Муртуз Али, бамат-бойнакский уцмий Эмир Хамза, табасаранский казий Рустам, казикумыкский Ма-гомед-хан и др. В совещании принимал участие майор Фромгольд и было достигнуто мирное соглашение. ------------ Пришедший после долгой междоусобной войны к власти в Иране, «обезображенный с детства, презирающий весь род человеческий» деспот Ага Мухаммад Каджар открыто заявил о своих претензиях на Кавказ. Им были разосланы фирманы, в которых под угро-зой уничтожения он требовал покорности от местных ханов. В этих очень сложных усло-виях в 1792 г. кубинско-дербендский, бакинский, талышинский, гилянский и мазандаран-ский владетели обратились к России с просьбой принять их в свое подданство. Россия уведомила Ага Мухам-мада Каджара, если он хочет добиться признания его как шаха, то он должен будет прекратить свои притязания на прибрежные области Каспия и на подвла-стных России владетелей — царя Картли, шамхала, уцмия и ханов Дербендского, Бакин-ского, Талышинского, Шушинского и др. (см. Бутков П. Г., ч. II, с. 331). Но в 1795 г. Кад-жар во главе огромной армии вступил в Закавказье. Напуганные этим ханы, о которых идет речь, изъявили ему покорность. К тому же Шейх Али-хану было обещано, что, если он покорится шаху, то будет возведен в правители всего Ширвана (см. Дубровин А., т. III, с. 19). Тогда же Ага Мухаммад потребовал от Дагестана покорности, в противном случае обещая учинить в нем такой же погром, что и в Грузии. Эти требования Каджара застави-ли владетелей Дагестана — шамхала Тарковского, уцмия кайтакского, казия Табасарана, Али Султана джунгутаевского — собраться на «общий совет и единодушно отклонить требования Каджара.: Владетели решили оказать ему сопротивление и просить помощи у России». ------------------ Еще в ноябре 1795 г. рескриптом Екатерины II на имя главнокомандующего на Кавказе ген. Гудовича было указано охранять Грузию, Ширван и Баку. В Дагестан был отправлен отряд ген.-майора Савельева, а в Грузию — отряд Сырыхнева. Однако учитывая, что от-правленные в Дагестан и Грузию отряды не смогут оказать действенную помощь Кавказу, Россия решила снарядить особую экспедицию (30 тыс. солдат при 100 орудиях). Коман-дование этим корпусом было поручено В. А. Зубову, которому были подчинены войска в Грузии, отряд Савельева и флот на Каспии. 15 апреля 1796 г. В. А. Зубов выступил в по-ход. К нему присоединились шамхал Тарковский Мухаммад-хан, уцмий кайтакский Рус-там-хан и казий табасаранский.
Исаев И. Р.: Административно-политическое устройство По поводу избрания кадия сохранились интересные сведения, где отмечается: «При из-брании кадия общества узденские и райятские собираются ниже селения Хучни на равни-не Харба-Куран и там старший из известного тухума селения Хорюк надевал на избранно-го кадия свою старую папаху, а кадия брал себе, в этом заключается обряд, посвященный в достоинство кадия. Избранный кадий не обязан был знать шариат, а это достоинство пе-реходило к старшему в роде, хотя бы он был и безграмотный. Кади Табасаранский шари-атских дел не решал». О выборе табасаранского кадия более подробно сказано в другом документе, составлен-ном в 1867 г. поручиком Сотниковым, где говорится: «Предлагаемый в кадии бек о необ-ходимости выбора давал знать ругуджскому старшине; этот последний сообщал товари-щам своим, старшинам храхскому и хивскому, с их обоюдного согласия оповещался на-род собраться на Хабра-Куран в назначенный день. -------------- Ни в майсумстве, ни в кадийстве Табасарана, как и в других феодальных владениях Даге-стана, не было сложной административной системы. Источники не упоминает об особых административных структурах и должностных лицах в их дворах. Однако это не означает, что феодальные табасаранские правители не имели каких-то должностных лиц, которые проводили политику своих хозяев. Об этом можно судить по одному документу за 1802 г. - договору, заключенному в крепости Георгиевск между дагестанскими владетелями. Ка-ждый из них послал сюда людей и эти посланники названы общим названием - уполномо-ченные и доверенные своих владетелей, а при перечислении их пофамильно, они названы «чиновниками». Такими чиновниками - представителями были от «превосходительного и высокостепенного Табасаранской округи владетеля, кади Рустем-хана, чиновник его Ма-гомед-бек, и высокостепенных сей же Табасаранской округи владельцев Сохраб-бек маа-сума, чиновник его Нур-Мамед-ага Мустафаев, и Махмуда, брата владетеля округи Таба-саранской, кадия, чиновник его Ших-мулла». ---------------- Ближайшие родственники майсума и кадия имели свои удельные владения - бекства. В своих владениях беки были полновластными хозяевами, они разбирали тяжбы между под-данными, взимали штрафы, подвергали жестоким наказанием, хотя райяты нигде не при-знавали «за беками право изгнания, лишения членов их жизни и, если таковое случалось, оценивали как насилие - зельм». ---------- Майсум и кадий «при решении внешнеполитических дел, особенно во время нашествия иноземных завоевателей и борьбы с врагами выступами не только как представители под-властных им джамаатов, но и также от имени узденских обществ». В мирное время майсум, кадий и беки, как и другие дагестанские феодальные владетели держали при себе вооруженных нукеров-дружинников, основной функцией которых была охрана своих владетелей, исполнение их приговоров. «Для приведения в исполнение при-говора своего над неповинующимися, - говорится в источнике, - правители имели доста-точное число нукеров, которым в этом случае обязаны были содействовать ближайшие жители и односельчане. Нукеры собирали повинности и подати, сопровождали феодалов». Они же занимались сборами «штрафных денег», пошлин и т.д. , выполняли также различ-ные административно - хозяйственные работы на кадия и майсума. -------------- М. Р. Гасанов отмечает, что в Табасаране было два разряда нукеров, «одним бек давал лошадь, одежду, оружие и кормил его и лошадь; другие служили на своих лошадях и на своем продовольствии». Они были обязаны «исполнять различные поручения бека: ехать с ним, когда бек куда-нибудь собирался по своему делу, служил бекским гостям, и проч.». Нукеры освобождались от хлебной и других податей. -------------- Отмечая, что из себя представляли военные силы, из чего они складывались, М.Р. Гасанов отмечает, что «военную силу табасаранских владетелей составляли нукеры, а также опол-чения узденской части» Табасарана. Конечно же, это не постоянные военные силы, кроме нукеров, о которых было сказано выше. В обязанность беков в период военной обстанов-ки входило выставлять определенное количество воинов. ---------- Кроме того, «по приказанию табасаранских владетелей военное ополчение выставляли и узденские общества». «В магалах Вольной Табасарани, - писал П.Ф. Колоколов, - по слу-чаю обороны может собраться войска до 3000, из сего числа конных не может быть более как 300». Причем он отмечал, что они «собирались только для защиты своей территории, а не для хищничества и нападений на соседей. Собирались они по сигналу, который пода-вался ружейным выстрелом, с криком «харай» и могли быть на месте, откуда подан сиг-нал через полтора дня». ---------- При объединении всех воинских сил владений и узденской части Табасарана получалось довольно внушительная сила. По данным И.Т. Дренякина, майсум, имея в своем владении 7000 дворов и 21 000 жителей, мог собрать 3000-е войско, а кадий, имея 10 666 дворов с 31 998 жителями - 5333-е войско. По данным П.Г. Буткова, также относящимся к концу XVIII в., кадий Табасарана имел всего «до 18 деревень и до 6000 душ», у «майсума Таба-саранского» было «до 40 деревень и до 24 000 душ». Общее количество, по этим данным, получается: по И.Т. Дренякину - около 53 000 (52998) человек, по П.Г. Буткову - всего 30 000 человек. По данным первого, количество войска получается 8333. ----------- Аналогичные сведения имеются и у СМ. Броневского. Ф.Ф. Симонович писал, что «таба-сараны как и все здешние народы, бывают всегда вооружены по беспрерывному почти не-согласию владельцев. Силы их разделены на несколько частей, на столько землевладений, при общем же соединении народа можно положить к походу способных до 10 000 чело-век». Из них 3000 были у кадия, 7000 - у майсума. ----------- Исходя из анализа этих сведений о воинских силах, М.Р. Гасанов полагает, «что при май-суме и кадии были специальные лица, руководившие военными силами», как например, в Аварском ханстве и некоторых других феодальных владениях Дагестана. Местное управление было представлено кевхами (старшинами), исполнителями - чауши, во главе с мангушем. Кевхи решали дела по адату, наиболее важные вопросы решались на сходе, который собирался ежегодно два или три раза и на котором участвовали по одному человеку от каждого семейства. Духовные дела разбирались кадием по шариату. Административное управление табасаранских джамаатов было схоже с управлением сою-зов сельских общин других дагестанских народов. «Деревни управлялись старшиной и муллою, - писал Сотников, - старшина решал дела по адату, а мулла - по шариату». У старшины были помощники, чауши, которые приводили решения их в исполнение. Старшины назывались «кевха», а исполнители - «бакавулами». Были и надсмортщики по-лей, называемые в узденском Табасаране кизиль. Причем, кевха и бакавулы были наслед-ственны, а кизиляры - выборные. Отдельные сельские старшины табасаранских джамаатов назывались не кевха, а ахи-сакалы. Наиболее известным ахи-сакалом был ханагский (магал Кухрик), который сам со-бирал магал на общую сходку. Однако, помимо ханагского ахи-сакала, в узденском Табасаране были три главных ахи-сакала - страшины селений Ругуж, Храк и Хив, которым подчинялся и халагский ахи-сакал. Они-то и управляли узденским Табасараном. «Без них никто не мог собрать народ на общую сходку. Они после совещания между собою сообщали народу цель сбора и на-значали место для сбора». Причем, в Табасаране было очень много мест, где собирали общий сход. Общий сход собирали, «когда нужно было произвести общее восстание или для разбора дела по важным убийствам, прелюбодеяниям, грабежам и большим воровствам; решение их приводились в исполнение на месте разбора, виновный штрафовался: за убийство - 6 штуками рогатого скота (1 - трем главным старшинам, 1-их бакавулам и 4 - для народа), а за прелюбодеяние грабежи и воровство менее, до 1 штуки». Отмечается, что на сборах «сильные тухумы имели влияние по большинству членов». Каждый из трех главных старшин имел право разбирать жалобы явившихся к нему членов общества, и он объявлял решение в том селении, откуда был жалобщик, для исполнения. Решения главного старшины не подлежали нарушению и неисполнению. Интересно, что исполнение решения должны были приводить односельчане виновного. Сотников, собравший приведенные сведения об управлении узденским Табасараном, от-мечал, что неизвестно, когда возвысились указанные три старшины над остальными, как им удалось сосредоточить всю полноту власти в своих руках и как «потом право это пе-решло и к их наследникам». Следует сказать и о плате, которую получали старшины за свою службу. Главные управи-тели - старшины Ругужа, Храха и Хива получали часть штрафов, а сельские старшины (кевхи) «штрафов не брали, исключая если истец, выиграв дело, сам давал, - что они раз-деляли с бакавулами». Другой платы от общества они не получали. Кизиляры получали «по 1 или Уг сабы ячменя или пшеницы со двора за летнее время, кроме того, в их пользу шел штраф (в первый раз - чурек, во второй - киля ячменя или пшеницы, в третий - саба хлеба, высший штраф)».
Исаев И. Р.: Табасаран в период антииранских восстаний (1711 - 1721 гг.) и Каспийского похода Петра I. Результатом похода Петра I являлось и то, что 30 августа 1722 г. русские войска во главе с императором подошли к реке Рубас и в непосредственной близости от Табасарана зало-жили крепость, рассчитанную на гарнизон в 600 человек. Власть Петра I была признана почти всеми жителями Табасарана. Петр I поставил Сенат в известность о том, что «в сих краях твердою ногою стали». ----------- Тогда же Табасаран был принят в подданство Российского государства, который как и другие владения Южного и приморского Дагестана, с 1722 по 1735 годы находился в сфе-ре влияния России. Более того, «за преданность русскому престолу табасаранскому майсуму было определено жалованье 200 руб. в год». С приходом русских войск в Прикаспийский Дагестан Табаса-ран находился в сфере влияния России. Владетели его были подчинены дербентскому наибу и русскому коменданту в Дербенте. Табасараны, отмечал И.-Г. Гербер, «податей никаких русскому царю не платят, а повинны оные по требованию воинскую службу от-правлять». ----------- «Российское правительство старалось привлечь горских владельцев на свою сторону, раз-давая им денежные вознаграждения и богатые подарки, тем самым приобретало в их лице оно искреннего доброжелательства и безграничной верности. С этой же целью в 1728 г. табасаранским владетелям Майсум-беку и Кадыр-Рустам-беку было выдано из царской казны 400 руб. С 1723 по 1728 год писарь табасаранского майсума также неоднократно получал от царских властей деньги за оказанные услуги.» ------- 2 апреля 1723 г. начальником русского гарнизона в Дербенте было получено письмо от турецкого Ибрагим-паши, выражавшего недовольство османов завоеваниями России в Да-гестане. Ширван находится, говорилось в письме, «под ево салтанова величества протек-цию» и чтобы со стороны России не было никаких посягательств на данную область. Та-ким путем Турция хотела отрезать дальнейшее продвижение России в сторону Ирана. ---------- Между тем Турция, пользуясь слабостью Персии, вторглась в Закавказье и назначила ширванским правителем Дауд-бека. Дагестанские владетели, видя как завоевываются бывшие персидские провинции, решили также воспользоваться ситуацией и принять участие в этом разделе. По этому поводу дер-бентский наиб Имам-Кули-бек от 5 августа 1723 г. сообщал астраханскому губернатору А. Волынскому, что «горские владельцы, соединяясь намерены Ширванскую провинцию между собою разделить, и положили на том, что владетель Шемахою и Бакою шевкалу, Мускуром и Шабраном Хаджи-Дауд-беку, Кубою и Кулханом усмию, Дербентским горо-дом Магсуму (майсуму. - Авт.), и при том договоре были у них турецкие посланники». -------- Из текста этого сообщения видно, что табасаранский майсум, как и все остальные даге-станские владетели, с уходом основной части русских войск занял протурецкую позицию. Обещание поддержки со стороны султанской Турции активизировали действия феодаль-ных владетелей Дагестана. Они понимали, что пока майсум и кадий Табасаранские нахо-дятся в подданстве России и их владения используются российскими войсками в качестве плацдарма для дальнейшего завоевания Южного Дагестана и Северного Азербайджана, их освободительная борьба не будет иметь большого успеха. Поэтому они обратились к таба-саранскому владетелю майсуму с предложением о совместных действиях против России, взамен чего обещали майсуму управление над Дербентом. Табасаран в перид борьбы народов Дагестана против Надир-шаха. Восставшие нападали на иранские отряды. Полчища Надир-шаха вновь совершили поход в Табасаран. Несмотря на непогоду, Надир-шах шел по дороге Алты-Агаж в Табасаран. По приказу Надир-шаха в табасаранском союзе сельских обществ Дирче у жителей было отобрано продовольствие. «В шабранский магал, - писал Г.-Э. Алкадари, - Надир-шах от-правил своего сына Ризакули-Мирзу, а сам совершил поход в магалы Этег и Хиналарик с целью наказания восставших жителей». ------------ Борьбу табасаран против иранских завоевателей возглавил поэт-воин Мирза-Калукский. Он был руководителем табасаранских отрядов против иранских полчищ у Калук-дага Нитрикской вершины близ Куштиля и в других местностях. ---------- Как свидетельствует Мухаммед-Казим, «часть лезгин, известная под названием табасаран, была зловреднейшей из упомянутого племени». ------- Не добившись покорности горцев и на этот раз, шах стянул в кулак основные силы, ар-тиллерию и провиант из Барды и в начале августа 1741 г. во главе крупных сил развернул наступление на Дагестан. По велению Надир-шаха его многочисленная армия была разде-лена на две основные группировки: первая под командованием Гайдар-бека имела целью наступать от Дербента на Табасаран, Кайтаг; вторая - во главе с самим шахом должна бы-ла двинуться на Самур и Кюре, далее через Агул прорваться в Лакию и на Хунзах. С це-лью наказания табасаранских жителей Надир-шах повелел двухтысячному отряду хора-санских стрелков совершить марш на Табасаран и занять главное ущелье, которое связы-вало жителей с внешним миром и могло бы служить единственным каналом спасения на случай блокады с других сторон. ------- Однако табасараны, опередив противника, сами заняли это ущелье и нанесли ему значи-тельный урон. Отправленный на помощь попавшим в беду иранцам 10-тысячный отряд правителя Грузии Хан Джана не спас положение. На следующий день потребовалось вмешательство самого Надира, который перебросил туда же новые силы, надеясь внести перелом в ход битвы, продолжавшейся двое суток. Самоотверженно сражавшиеся горцы навалились с такой силой на персов, что они, не выдержав натиска, дрогнули и стали пя-титься. -------- Вернувшийся из разведки специальный отряд после изучения обстановки на поле боя под-твердил, что «Сурхай, Рустам-хан Барсарли, Хасан-бек, Мамай-бек, Бек-Али, Амир-Хамза табасаранский, Муртаза-Кули-Султан примерно с шестью десятию тысячами человек рас-положились на стоянке Дюбек и хотят сряжаться с владыкой мировозавоевателем». -------- Получив это известие, шах поспешил к селению Дюбек, надеясь разгромить горцев в от-крытом бою. Но те успели занять вершины и склоны горы у входа в главное ущелье и пре-градили путь противнику. В последовавшей битве «с Сурхаем, - пишет Мухаммед-Казим, - Надир был ранен в руку, но не покинул поле битвы», хотя его воины были окружены горцами. Для прорыва из окружения шах свел свои силы в три отряда с конкретной зада-чей для каждого: « двенадцать тысяч человек из хорасанских стрелков под командованием Заман-бека и Исмаил-бека, тысячников из Мешхеда и десять тысяч узбеков во главе с Ра-гим-ханом должны были сражаться с табасаранами», а третий отряд в одиннадцать тысяч человек идти в Дюбек для подавления этого очага сопротивления. --------- Как справедливо отмечает А.Н. Козлова, «различные народы Дагестана перед лицом внешних врагов сплотились и рука об руку вели борьбу против иноземных завоевателей. Как видим, аварцы пришли на помощь табасаранам, а Сурхай Казикумухский с первых дней вместе с табасаранами боролся против Надира. Смешанные отряды дагестанцев пре-градили путь кызылбашам». ------- В борьбе лакцев против Надир-шаха активное участие наряду с другими дагестанскими народами принимали табасараны. «Беспокойные табасараны, - писал И. Березин, - приня-ли участие в восстании казикумуков против Надира». -------- Из местности «Иран-Хараб» Надир-шах совершал неожиданные, разбойничьи походы на ближайшие области Табасаран и Кайтаг. Так, в октябре 1741 г. Надир-шах послал значи-тельный отряд против Табасарана и Кайтага, шахские войска в сражении были разбиты. Последствия набегов шахских войск были тяжелыми - уничтожались посевы, сады, раз-рушались жилища, угоняли скот. Все это вызывало ненависть у табасаран к завоевателям. В первые же дни после отступления шаха из гор 5 тысяч горцев-табасаран атаковали кре-пость Кабир и истребили 2 тысячи человек из восьмитысячного гарнизона, а остальных вынудили бежать. ----------- Как сообщал И. Калушкин в донесении от 8 октября 1741 г., совершавший «путешествие» с шахом из Закавказья в Дагестан, «табасараны стоявшего от Дербента в пятнадцати вер-стах персицкого командира Рустам-бека, при котором было восемь тысяч войска, из тран-жамента вон выбыли так, что он едва из рук тех горских людей вырваться и в крайней то-ропливости с нарочитым уроном за реку уйти мог». ------- Итог походов Надир-шаха 1741 г. на Табасаран и Кайтаг можно подвести словами П. Зу-бова, писавшего: «Надир-шах в 1741 г. овладев Дербентом, вел крайне неудачные экспе-диции против табасаранов и каракайдахов». -------- Безудержно приукрашивая один из походов Надир-шаха в Табасаран и успехи кызылба-шей, Мирза-Мехти-Хан отмечал: «Армия Надира покинула пустыню Нафери, разрушила и сожгла дома мятежников непокорных, потравила их поля и не оставила никаких следов от них ... Затем герои отправились в другое ущелье, разорили села, замки, врывались в жилища как огонь в хлопчатник, как волки в стадо, как гром сквозь развалины». --------- В одной рукописи, написанной на арабском языке, описано сражение табасаран с Надир-шахом. «Во время правления Рустам кадия, - говорится в ней, - произошло сражение и с кызыл-башами. Надир-шах причинил злодейства, и сложили головы многие из Табасарана и Кайтага. Аллах знает лучше. Дата 1155 соответствует 1742/43 гг.». ---------- Подобного рода сведения содержатся в работе известного востоковеда И. Березина. Таба-сараны, отмечал он, тревожили «Иран-Хараб» зимой, за что весной шах опустошил Таба-саран огнем и мечом.
Исаев И. Р.: Политическое положение Табасарана во второй половине XVIII в. Табасаранские кадий и майсум, Магомед-хан Казикумухский, кайтагский уцмий Амир-Гамза стянули свои войска к берегам реки Самур, чтобы напасть на Кубу - резиденцию Фатали-хана. Собрав войско Фатали-хан выступил им навстречу. В 1774 г. в Кубинском уезде в местности Гавдушан сошлись два отряда, где и произошло кровопролитное сра-жение. «Счастье, - писал А.-К. Бакиханов, - клонилось сначала в сторону Фет-Али-хана, но Али-бек, храбрый сын усмия, так быстро ударил по центру неприятельских войск, что победа присоединилась к его мужеству. С обоих сторон потеря была чувствительная, Ма-гоммед-Тишсиз, Эльдар-бек казикумухский и Шейх-Али-бек майсум легли на поле битвы; пораженный Фет-Али-хан удалился в Сальян», бросив Кубу, которой овладев Магомед-хан Казикумухский «начал там осуществлять ханскую власть»… Весной 1775 г. отряд русских войск во главе с майором Криднером совместно с Фатали-ханом направился в Кайтаг и Табасаран, а остальные войска под предводительством гене-рала де-Медема с отрядом шамхала пошли в другие районы Южного Дагестана. Войска майора Криднера, состоявшие из 1411 солдат и офицеров с 6-ю артиллерийскими орудия-ми, разбив уцмия и его союзника казикумухского Магомет-хана, вступили в Табасаран по дороге, «идущей через кадиеву деревню Зиль к деревне Ерси». Табасараны уклонились от боя и укрылись «в крепкие места гор». Криднер, не рассчитав своих сил, зашел слишком далеко в глубь Табасарана с недостаточным числом войск и потерял в стычках с табасара-нами «штандарт, знамя и барабан». Не был поддержан Криднер и кадием Табасарана и ему пришлось возвратиться в Дербент, а потерянные им регали царского отряда были вы-куплены де-Медемом за 170 рублей. Причиной поражения табасаран, как и других наро-дов Южного Дагестана, несмотря на победу над майором Криднером в верхнем Табасара-не было то, что силы кадия Табасаранского и уцмия Кайтагского были истощены в много-численных сражениях с русскими войсками и отрядами Фатали-хана. Однако кадий Таба-сарана и уцмий Кайтагский, прежде чем покориться воле российского правительства, вы-ставили свои требования - «дабы он (Фатали-хан) не в Дербенте, а в Кубе, в его принад-лежащем месте был, ему тогда и аманатов дать в состоянии и быть верными во всем удо-вольствии сделают»… В рапорте Екатерине II де-Медем сообщил содержание приведенного заявления и просил указаний правительства. Кадий и уцмий объявили, писал он императрице, что «имеют не-удовольствие на дербентского Фатали-хана в имеющейся у них между собой вражде» и хотят Дербент отторгнуть от Кубы…. В это время Россия играла важную роль во взаимоотношениях владетелей Табасарана с некоторыми владетелями Дагестана и Фатали-ханом. Кавказскому командованию удалось дважды в марте и апреле 1776 г. в селении Дарваг в Табасаране провести сборы дагестан-ских владетелей для их примирения. В них участвовали Фатали-хан Кубинский, шамхал Тарковский Муртузали, буйнакский владетель Бамат, уцмий Кайтага Амир-Гамза, Рустам-кади Табасаранский, Магомед-хан Казикумухский и ряд других правителей… Российское правительство стремилось на этих сборах установить нормальные взаимоот-ношения между Кубинским ханством, с одной стороны, уцмием Каракайтагским и его союзниками, с другой, выдвинуть своего кандидата на правление Южным Табасараном (майсумством), достигнуть договоренности о возвращении России имущества и материа-лов экспедиции Российской академии наук и создать нормальные условия для русской торговли… В этом вопросе Фатали-хана поддерживало и российское правительство. Де-Медем в письме в Коллегию иностранных дел сообщал: «необходимо майсумом Южного Табаса-рана поставить Магомед Гусейн-бека», на что императрица Екатерина II отнеслась одоб-рительно и дала указание стараться «на максютовское владение восстановить начальни-ком надежного человека»… Кадий и уцмий не только не согласились с требованиями российского правительства и ку-бинского хана о назначении майсумом Южного Табасарана Магомед Гусейн-бека, но и заявили, что после ухода русских войск из Дербента в Кизляр, «они его поставленного убьют». Только своевременная помощь Фатали-хана, пославшего в Табасаран вооружен-ные отряды, сохранила жизнь этому кандидату в майсумы, а угрозы со стороны россий-ского командования ответить репрессиями на неподчинение заставили уцмия и кадия смириться… Кроме того, во время сборов в апреле 1776 г. в селении Дарваг дагестанских владетелей были приняты обязательства владетелей Табасарана и Кайтага перед Россией о нормали-зации отношений с Фатали-ханом Кубинским. «Мы, нижеподписавшиеся дагестанские владельцы кайтагскй уцмий Амир-Гамза и таба-саранский кадий Рустам, обязуемся исполнить нижеследующее: 1-е. Дербентского и кубинского хана оставить спокойно означенными ему подлежащими владениями владеть и никакой обиды его подданным, равно и ему, не чинить, в торгах между его и нашими людьми никакого вмешательства и грабежа не делать, а напротив то-го, показывать каждому всякое вспоможение. А если кто из наших подвластных в том окажется приступительным, то обиженному делать подлежащее удовольствие. 2-е. Равно и ему, Фатали-хану, приезжающим в Дербент и в прочие его владения житель-ствы нашим подданным таковым же образом поступить, в неподлежащие ему места от-нюдь не вступаться, а оставаться ему так, как и прежде был, пользоваться своей долей…» Табасаранские правители стали ориентироваться на российские власти на Северном Кав-казе. И стараясь показать свое предрасположение, Рустам-кади совместно с уцмием Амир-Гамзой отправил кизлярскому коменданту И.И. Штендеру от 5 мая 1776 г. письмо, в кото-ром говорилось об их стремлении к мирным взаимоотношениям с Фатали-ханом. «Уцмий и кадий табасаранский, - говорится в письме, - по велению ее императорского величества согласились о примирении с Фатали-ханом, но только он, Фатали-хан, на то не соглашает-ся и с нами не мирится... Мы (уцмий и кадий. - Авт.) всегда повелениям вашим повино-ваться должны и с приказания вашего находящемуся в Дербенте на все ево повеления по-слушным состоим, но он, Фатали-хан к миру с нами не соглашается. А мы в ево города подвластные, т.е. Дербент, Кубу, Мушкур и Шабран, не вступаемся, также и он, Фатали-хана наши владения не вступался. В протчем повелении Е.И.В. послушным быть долж-ны»… Вскоре после этого, о положении дел на Восточном Кавказе сообщал в кизлярскую сек-ретную экспедицию 21 мая 1783 г.: «Фатали-хан из Баки возвратясь в Дербент, желает ехать к Хайдакскому владельцу уцмию, потому что как-то он хан, уцмий по подзыву авар-ского Ума-хана по вводу им, Ума-ханом к себе в согласие шушинского Ибрагим-хана и дженгутайского владельца Али-Солтана, да и табасаранского владельца ж Кадыя желает, совокупясь с теми ханами и владельцами идти войною на него Фатали-хана и разорить, в отмщение за смерть отца и родственников аварского Ума-хана».. В результате пребывания посольства турецкого Ибрагим-Эфенди в Закавказье усилились волнения, а также был заключен военный союз в Ахалцихе с частью азербайджанских и дагестанских правителей. Принесенные им подарки и денежные вознаграждения сделали свое дело, некоторые дагестанские владетели, в том числе и кадий Табасарана, собирались отправить отряды войск в Ахалцих для вторжения в Грузию. Об этом свидетельствует письмо грузинского царя Ираклия II генерал-губернатору П.С. Потемкину. «Присланы были к нам, - сообщается в данном письме, - от Сурхая курьеры с письмами, что шамхал, уцмий, акушинский кадий, табасаранский кадий, Фатали-хан, ширванские ханы два брата и нухинский хан, все согласились и весною намерены с войсками своими выступить в по-ход, расположиться ниже Ганжи, или выше сего города, и оттуда делать нападение на Грузию». Однако объединенного выступления дагестанских владетелей против Грузии не произошло. Союз вскоре распался под политическим давлением России. Между тем кадий Табасарана Рустам, желая вновь подтвердить свою преданность России, в марте 1786 г. отправил письмо кавказскому генерал-губернатору П.С. Потемкину с просьбой прислать ему письмо с призывом к верной службе России, подобное письмам, посланным другим владетелям Дагестана. «... Уповая на всевышняго господа бога, - со-общается в письме, - владетель табасаранский кадий Рустам, засвидетельствую мое поч-тение в. высокопр., избранному из министров и солтанов, яко то, покровитель бедных и щедрый ко всем немощным, г-н солтан Павел Сергеевич Потемкин... При сем вам имею честь объявить, что мы здесь 4 брата имеем у себя военных людей до 40 тыс. чел. Однако ж никогда на вред к вам не ездили, и ничего от нас не происходило. Но точиюв. высокопр., написав, письма отправили к Фатали-хану шамхалу, Амир-Гамзе уцмию, а ко мне посылать не соизволили. Или нас не удостаивает российской имп-це ко услугам? соизволили. Ибо наши главные предки российским монархам служивали, естли и ныне угодны вам будут наши услуги, то извольте прислать ко мне письмо, как напред сего и прочим присылали. А что ж касается меня, то я повинуюсь Е.В., Всероссийской императрице, служить ей готов верою и правдою... ».
Исаев И. Р.: Табасаран во внешней политике великих держав в конце XVIII - нач. XIX в. Требования правителя Ирана взволновали жителей Дагестана. Кадий Табасаранский, шамхал Тарковский, уцмий Кайтагский, Али-Султан Дженгутайский и другие «крайне встревоженные», собрались на общий совет и единогласно отклонили требования персид-ского завоевателя, «положили принять все меры к оказанию сопротивления» и обратились «о помощи к России», которая не хотела допустить того, чтобы Персия овладела Кавка-зом. Поход Ага-Мухаммед-хана в Грузию произвел шокирующее впечатление на владете-лей Дагестана, к которым были отправлены посланцы шаха с требованием признать под-данство Ирана. Дербентский Ших-Али-хан никак не мог принять одну из сторон. В ко-нечном итоге он перешел на сторону Ирана, тем самым получая перспективу от шаха при содействии Ирана воплотить мечту отца и объединить Азербайджан… Кадий Табасарана в числе других дагестанских владетелей, напротив единодушно согла-сился в октябре 1795 г. организовать оборону и содержать стражи в таких пунктах, «с ко-их удобно бы можно было Ага-Мухаммед-хану проникнуть к ним со стороны берегов ре-ки Куры и между тем взывали о пособии к России»… В октябре 1795 г. вахмистр Абдулла Садыков был отправлен к владетелям Дагестана с письмами Гудовича для «склонения их к твердому противодействию Ага-Мухаммед-хану». Через месяц Гудович получил повеление от императрицы в случае, если Ага-Мухаммед-хан вступит в Ширван и займет Шемаху и Баку, то следует «занятием Дербен-та от войск наших оградиться безопасностью и не оставить без покровительства шамхала тарковского, усмия каракайтагского и самого хана дербентского. Сие действие отлагаемо, однако было к весне 1796 года, по учинений всех нужных приготовлений и по принятии надлежащих мер»… Согласно полученному приказу, генерал И.В. Гудович послал в Дербент отряд под коман-дованием генерал-майора Савельева. Дагестанским владетелям было предложено собрать «милицию» и вместе с русскими войсками организовать общую оборону против персов, на что табасаранский кадий вместе с шамхалом и уцмием изъявили готовность исполнить указания главнокомандующего. Савельеву было дано указание для необходимых расходов на содержание войск выдать кадию Табасаранскому 500 руб. Дорога, по которой должен был пройти отряд Савельева была труднопроходимой. Про-водником вызвался быть сам табасаранский кадий, желавший быть союзником России. Несмотря на их усилия, они не смогли овладеть Дербентом. Вследствие этого генерал-майор Савельев получил приказ от генерал-поручика графа В.А. Зубова командующего экспедиционным корпусом, отступить от Дербента, что он и сделал в конце марта распо-ложившись при реке Дарваг, во владениях кадия Табасаранского, где ожидал прибытия основных сил… 15 апреля 1796 г., не ожидая окончательного сбора, с отрядом численностью около 12 тыс. человек В.А. Зубов выступил на юг. Горцы Дагестана радушно встречали движущиеся на юг русские войска, оказывали им посильную помощь, за свой счет чинили и строили за-ново мосты через реки, привозили провиант. Табасаранский кадий Рустам-кади, как и шамхал Тарковский Магомед-хан и кайтагский уцмий Рустам-хан, присоединился к отря-ду В.А. Зубова. И.В. Гудович отправил письмо к табасаранскому кадию Рустаму, в кото-ром писал, что «радуется усердию и верности, оказанным им присоединением своих войск к отряду Савельеву. Что такое поведение его не останется без вознаграждения ... ». В.А. Зубов зная, что в Дербенте происходит «борьба партий», отправил к Ших-Али-хану парламентариев с предложением «сдаться на милость России». Но это не имело успеха. Подошедшие к Дербенту передовые отряды русских войск были встречены огнем. Однако взять город штурмом не удалось. «Лишь при содействии Рустам-кади генерал Булгаков с русскими войсками до 10 тыс. человек перебрался по Дарвахскому ущелью через леса по перевальной дороге и того же года в третий день мая месяца направил войско на город Дербент с южной стороны». Видя безвыходность ситуации, Ших-Али-хан сдался, а Ага-Мухаммед-хан отступил назад… В свою очередь табасаранский Рустам-кади в июле 1796 года отправил письмо Екатерине II с выражением благодарности русским войскам за избавление от нашествия Ага-Мухаммед-хана и заверением своей верноподданной службе. «... Табасаранский владелец Рустемкади к священным стопам царицы царей и государыни государей полагает благого-вейно всеподданнейшее сие донесение. Из которого известно, что злодейство и кровожад-ность хищника Ага-Мухаммед-хана дошли до такой степени, что знаменитейших князей подвергнул своей насильственной власти... При всем там и я со всеми дагестанскими князьями пребыл непоколебимо в нашей преданности и усердии к службе всемилости-вейшей монархии. И хотя некоторые из подвластных в сей стороне народов жестоких уг-роз свирепого Ага-Мухаммед-хана страшились, но народы дагестанские и табасаранские нимало его не убоялись и к разным внушениям его отнюдь внимания не оказали». В 1798 г. воспользовавшись болезнью Ших-Али-хана и слухами о его смерти, Сурхай-хан Казикумухский вместе со своим сыном Нухбеком захватил Кубинское ханство. Это вы-звало возмущение других владетелей Дагестана. Поэтому на просьбу Ших-Али-хана о по-мощи откликнулись акушинцы, кайтаги, табасараны и др… Так, во всеподданнейшем рапорте генерал-лейтенанта Кнорринга 28-го мая 1800 г. отме-чалось, что кадий Табасаранский и уцмий Каракайтагский «вызвав от казикумухского Сурхай-хана бывшего под защитою у него Хасан-хана, меньшего брата дербентского Ших-Али-хана, восстановили в г. Дербенте ханом, чем многие жители Дербента были не-довольны». На это кадий Табасаранский и уцмий Каракайтагский объявили, что «они вла-детеля у себя имеют по согласию Ших-Али-хана и что они желают обоим сорящимся братьям добра, употреблять все свои старания на примирение их ...». К тому времени к Дербенту начали подтягиваться войска Ших-Али-хана и шамхала Тар-ковского. Узнав о движении войск Ших-Али-хана и шамхала Тарковского, кадий Табаса-ранский и уцмий Рустем-хан приготовились к обороне. Видя всю сложность затеи с воз-вратом Дербента, шамхал Тарковский не желая войны заявил, что шел только с целью по-мирить братьев. Тогда уцмий Каракайтагский отвел свои войска, а войско кадия Табаса-ранского продолжало оборонять город от Ших-Али-хана… В августе 1800 г. генерал-лейтенант К.Ф. Кнорринг получил высочайший рескрипт с при-ложенными к нему грамотами на имя табасаранского кадия Рустама, уцмия и шамхала, в котором император приказывал послать необходимое количество войск для ограждения Дагестана от Персии, а владетелям Дагестана предлагалось присоединить свои ополчения к русским войскам в случае иранского нападения… Решившись воспользоваться возникшей ситуацией, Рустам-кадий Табасаранский и уцмий Каракайтагский отправили своих послов к царю. Согласно опубликованному П.Г. Бутко-вым донесению от 8 сентября 1800 г. «табасаранский Рустам-кадий и бывший усми Рус-тем» выразили желание отправить ко двору посланцев. Через месяц в царском рескрипте генерал-лейтенанту К.Ф.Кноррингу повелевалось «пропустить ко двору чиновников Рус-тем-кадия и бывшего усмия Рустем-хана, когда оные прибудут на линию». Однако оста-лось неясным содержание посланий этих двух владетелей… Посланники Рази-бека Кайтагского, владетелей Табасарана Сограб-бека и Махмуд-бека были приняты с почестями и пожалованы ценными подарками (парча, сукно, атлас и де-нежное вознаграждение в 3680 руб.). При отъезде посланников из Петербурга им было объявлено, что владетели «приняты будут в свое время, о чем и предпишется». Таким владельцам каковы были правители Табасарана, уцмий Кайтагский и шамхал Тар-ковский, денежные субсидии и дорогие подарки становились необходимыми. Владения их простирались от Кизляра до Дербента, составляя непрерывную прибрежную часть Кас-пийского моря. Деньги, подарками или другими какими-либо средствами для России не-обходимо было сохранять с ним дружеские отношения хотя бы для обеспечения безопас-ной русско-восточной торговли… Согласно имеющимся сведениям, активную посредническую помощь в приведении таба-саранских владетелей в российское подданство оказывал шамхал Тарковский. Об этом свидетельствует письмо Мамед-кади Табасаранского к Мехти-шамхалу Тарковскому, в котором кадий выражал свою готовность служить царю на тех же условиях, на каких слу-жил тарковский Мехти-шамхал. «... Я получил ваше письмо, - говорилось в этом письме, - из рук вашего посланного об оказании нами повиновения и покорности великому Госуда-рю. Мы не выйдем из покорности Его воли, как не выходите вы, и будем служить Ему по вашему совету, как служите вы. Мы согласны принять все то, что вы приняли, потому что вы нам зла не желаете, а желаете добра и пользы. Вы наш поверенный в переговорах с русскими властями, вы наш родственник и соплеменник, старше нас...». В ноябре 1802 г. умер табасаранский кадий Рустам-хан. В связи с этим 28 декабря 1802 г. поступило донесение князя П.Д. Цицианова графу Воронцову. «Табасаранского Кади Рус-там-хана старший сын Абдулла-бек в письме своем к предместнику моему генерал-лейтенанту К.Ф. Кноррингу, дошедшем сюда на прошедших днях с нарочным его, уве-домляя, о смерти, постигшей означенного отца его 20-го числа прошедшего ноября, дос-тавил всеподданнейшее прошение его на Всевысочайшее Е. И. В... Сей кадийский сын Абдулла-бек в том же письме объясняет, что он расположен отправить к Высочайшему Двору Е.И.В. посланца своего, на что дал я ему ответ мой, что сие зависит от Высочайше-го соизволения Е. И. В. При том основываясь на последней статье Высочайшего Е. И. В. рескрипта, о 24-го декаб-ря 1801 года, к предместнику моему генералу-лейтенанту Кноррингу о постановлении дружеского союза между Персидскими ханами и горскими владельцами, в высоком под-данстве и покровительстве Е. И. В. состоящими, приемлю смелость донести в.с., что как Кадий Табасаранский уже есть в подданстве Е. И. В. и принял на оную присягу, то не бла-гополучно ли будет приказать применить кадию Табасаранскому и прочим ханам и вла-дельцам, что подданной к своему Государю не может посылать посланцов, а должен вхо-дить с письменными прошениями и на предбудущее время поставить то всегдашним пра-вилом». --------- В ответ на это граф Воронцов писал князю П.Д. Цицианову 23 мая 1803 г., что он говорил с царем Александром I о кади Табасаранском и царь поддержал идею признания кадием Табасарана Абдулла-бека и назначения ему жалованья. «Из соображения всех сих причин и обстоятельств, - доносил П.Д. Цицианов Воронцову, - по повелению в.с. смею предста-вить мнение о том, что произвождение жалованья кадию Табасаранскому, коль скоро он утвердится от своих и соседних народов в сем знании, почитаю и не безполезным, ибо шамхал Тарковский, уцмий Каракайтагский и кадий Табасаранский от Кизляра до Дер-бента составляют цепь побережную Каспийского моря, которую или деньгами или оружи-ем, а сим последним еще вернее, для уверенности и облегчения Российской торговли, не-обходимо удерживать стараться ...». -------------- Во время вступления русских войск в Дербент табасаранские правители вышли им на-встречу и дали клятву на верность России. Тогда же они были приняты в подданство Рос-сии, затем и присоединены. В благодарность за присоединение к русским войскам от 19 августа 1806 г. было дано предписание генералу-анш. И.В. Гудовича от С.А. Булгакова представлении к награжде-нию владельцев Табасарана и других дагестанских владетелей. «Глазенап, представив мне список о владельцах табасаранских и дагестанских, кои оказывают услуги, усердие и пре-данность, ходатайствует об определении им шт.-офицерских чинов и жалованья, почему присоединяя к сему таковой же список, предписываю вам удостовериться и узнать об-стоятельно, кто из тех владельцев какого награждения заслуживает и, обо всем оном, при-слать ваш рапорт. При оном, послан следующий список: 1) Каракайтагский владелец уцмий Али-хан, силь-нейший из всех живущих около Дербента, могущий выставить своего войска до 4 000. Та-басаранские владельцы: 2) Кадий, 3) Махмуд, 4) Мурза-бек, 5) Абдулла-бек, 6) Маасум-бек, 7) Мустафа-бек, 8) Дербентский градоначальник Али-Пенах-бек и тд.». «На повеление в.с. от 23 ноября, - говорится в донесении С.А. Булгакова от 5 января 1807 г., - которым вы изволите требовать моего мнения, какого награждения заслуживает кто из Табасаранских владельцев, также и уцмий, в.с. имею честь донести, что также как уц-мий Каракайтагский есть из первых и сильнейших почти владельцев в Дагестане, равно и кадий Табасаранский по смежности его владения и соседстве к Дербенту нам нужен; а при том как оные оказывают всегда совершенное свое усердие, то, конечно, желание их есть, чтобы они всемилостивейше награждены были чинами и монаршими милостями по при-меру шамхала Тарковского. Прочем - же соседственным небольшим владельцам Табаса-ранским, как - то; Маасум-беку, Махмуд-беку, Мустафа-беку, равно и карчагскому Мус-тафа-беку же, ежели угодно будет в.с, для поощрения их испросить оным приличные чи-ны с следующим жалованьем, то они сим очень довольны будут».
Исаев И. Р.: Дискуссии об этносе и границах Кавказской Албании не затухают и сегодня. Эти споры всегда носили и носят политический и националистический характер. Хотя история Албании освещена в греческих, латинских, древнеармянских и древнеалбанских источниках, многие вопросы, касающиеся границ, населения, религии остаются дискуссионными. Не занимаясь анализом литературы об Албании, многие ученые водят читателей в заблуждение объединив в одно целое античное государственное образование – Кавказская Албания и средневековое – Кавказская Албания… Горы, которые в исторической литературе называются столь различными названиями (Керавнские, Керавнийские, Керуанские, Дзиравские…) и о дислокации которых ведется столько дискуссий, не что иное, как Джуфудаг (Т1ит1ивжин к1ак1-место интимных встреч и порыва страстей амозонок с сильвами, и К1елжин к1ак1-вершина гелов). Некоторые иследователи отождествляя эти горы с различными отрогами Северного Кавказа, строят свои гипотезы о северной границе Албании. Правильно они делают.
Исаев И. Р.: Дискуссии об этносе Кавказской Албании не затухают и сегодня. Эти споры всегда носили и носят националистический характер. Во всех исторических источниках; в греческих, латинских, древнеармянских и древнеалбанских указаны о наличии 24 рустаков только в Табасаране плюс еще Арцах и Агванк (Агъулар т е Агульцы) вот вам и 26 рустаков -племен, которые имели свои наречия.
полная версия страницы